Фотограф
ПЕРВЫЕ ДВАДЦАТЬ. УЧЕНИК.
Научившись не только фотографировать, но и обращаться с «химией» (отец Александра был военным и в свое время занимался фотографией, так что все необходимые для проявки и печати снимков реактивы в доме были), парнишка устроился в кружок фотографии.
А уже через два года, в 17-летнем возрасте, Пархоменко стал заведующим фотолабораторией Краматорского индустриального института. В его подчинении находился штат из 5 человек, хотя согласно трудовому законодательству все начальники должны были быть, как минимум, совершеннолетними. На возраст юного заведующего в институте прикрыли глаза. Главное ведь что? Чтобы работа спорилась. |
Первый фотоаппарат попал к нему в руки в 1973 году, когда Саша был еще подростком. За пару месяцев парнишка изучил хитрый механизм, впоследствии превратившийся для взрослого Александра Пархоменко в… «предмет силы». | |
Следующим, традиционным для мужчин, этапом стала армия, а именно — служба в ракетных войсках (Львовская обл.). Поступил в часть водителем, но вскоре уже управлялся со скоропалительно организованной фотолабораторией. Стоило офицерам разведать, что среди пополнения есть профессиональный фотограф, как тут же организовали ему рабочее место, — какой же армии не нужна наглядная агитация!
ВТОРЫЕ ДВАДЦАТЬ. МАСТЕР.
Вернувшись в родной Краматорск, Александр работал фотографом на Старокраматорском и Новокраматорском заводах. Освоил жанр рекламы, а вместе с ним сопутствующие специальности (как фотохудожнику приходилось снимать видеоролики, соответственно, был и оператором, и звукотехником, и осветителем). В общем, когда в 1989 году Пархоменко решил уйти в «вольные стрелки», профессионального багажа для столь решительного шага было вполне достаточно.
Спустя год после того, как Александр стал членом Союза фотохудожников (в 1991 г.), ему дали мастерскую. Правда, сейчас над развитием творческой обители Пархоменко работает его друг: оборудует лабораторию под «цифру»; сам же хозяин недвижимости перебрался в столицу. На вопрос, что послужило причиной переезда, Александр в шутку ответил, что 12 членов Союза фотохудожников для такого небольшого города, как Краматорск — слишком (6 ребят «старой гвардии», плюс 6 их «подросших» учеников). С 1996 года (год появления на свет творческой ассоциации «Коло», с которой Пархоменко связывает множество проектов) герой публикации ведет жизнь настоящего фотохудожника: работа с типографиями, выставки, творческие планы.
- |
Сколько у вас было выставок? |
- |
Одиннадцать.
|
- |
И на всех фотографии, сделанные вами. Интересно, а как вы относитесь к фотографии «наоборот», в смысле, когда фотографируете не вы, а вас? |
- |
Я несколько лет преподавал фотографию в Краматорском экономико-гуманитарном институте. А всем ученикам нужно что-то снимать. Фотографировать учителя — самый простой и естественный вариант. Так что я воспринимаю свои фотографии, как данность. Нужно, значит, нужно.
|
- |
Портретная фотография, наверное, сложная штука. Один фотограф как-то признался мне, что, взглянув на человека, сразу знает, сможет он его хорошо сфотографировать или нет. Это действительно сразу понятно? |
- |
Это психологический момент. Зависит от того, как человек работает. Некоторые фотографы четко придерживаются так называемой «линии художника», то есть: увидел человека, решил, каким он должен быть, и «ломаешь» его под себя. Получаются фантастические портреты, вот только реальную личность они отображают далеко не всегда. Такой подход удобен, когда работаешь для глянцевых журналов, где стоит четкая задача изобразить на обложке, например, «весну» в женском обличье. Модель, в данном случае, выступает материалом, и чем меньше она будет задумываться о прои-сходящем, тем лучше. Главное, чтобы послушно поворачивала голову и смотрела в указанную точку. Меня не очень привлекает такой стиль работы. Я поклонник совместного творчества, где я, как фотохудожник, нахожу общий язык с личностью, как объектом съемки. Первое правило: человек должен хотеть быть сфотографированным. Тогда конечный результат понравится и мне, и ему.
|
- |
У вас есть любимые темы для съемки? |
- |
Высота. При том, что в детстве у меня было 8 переломов и 2 сотрясения — все, связанные с падениями. Любви к высоте и желания на все посмотреть сверху, это не отбило. Одна из моих выставок так и называлась: «Вид сверху». Часть работ как бы парила над полом на незримых нитях, тянущихся к потолку. Посетителям действительно приходилось разглядывать фотографии неба и самолетов с высоты.
|
- |
Неба и самолетов? Вы как-то связаны с авиацией? |
- |
Авиация и прыжки с парашютом стали логическим продолжением моего первого спортивного увлечения — альпинизма. Начиналось все с гор (всего я взошел на 89). Впрочем, интересно не это, а то, что из всех, я единственный таскал с собой на все вершины фотоаппарат. Когда счет взятого с собой веса идет на граммы, я брал с собой около 4-5 килограмм аппаратуры. Так что альпинизм у меня, пожалуй, получился прикладным к фотографии видом спорта.
|
- |
Вам близки свобода и экстрим. В таком случае, не воспринимаете ли вы рутинную работу, как каторгу? |
- |
|
Путь от первого снимка до высокого мастерства в творческой профессии, как правило, не может быть коротким. Даже, когда для этого есть все предпосылки, таланту, помноженному на упорство, требуются долгие годы для взращивания первых плодов настоящего успеха. Это закон. И только единицам выпадает счастливый билет, позволяющий нарушить неписаные правила. К ним относится и наш герой. | Есть некоторая разница между художественным и профессиональным отношением к фотографии. В первом случае, можно позволить себе некоторую вольность. Во втором — ты обязан фотографировать все, что необходимо сфотографировать. Итоговые снимки должны удовлетворять тебя с точки зрения фотографической линии, и, главное, — нравиться заказчику. Если тебя это будет «съедать» энергетически, надолго не хватит. Фотографы и фотохудожники, — это как две разные системы. Мне нравится смотреть на фотографию, скорее, с точки зрения фотохудожника, когда есть возможность снимать то, что хочешь сам. С другой стороны, это не значит, что работать с заказами неинтересно. Заказы бывают разными. Скажем, какое-то время я довольно плотно сотрудничал с соляным комбинатом «Артемсолью» (делал им рекламный проспект). Мне очень нравилось. Представьте себе дорогу под землей 40 метров в ширину и 60 — в высоту. И все — белоснежное. Это вредное производство, но люди там очень любят свою работу, свою Соль с большой буквы. Когда я после соляной шахты, опять же, по работе спустился в угольную, понял, почему шахтеры называют ее адом.
|
- |
Автомобилисты, говорят, всегда хорошо помнят свой первый автомобиль, на котором учились ездить. Вы помните свой первый фотоаппарат? |
- |
«Смена-8». Одолжил ее у товарища, поснимать. Потом выпросил у родителей «Чайку» на день рождения. И лишь после этого взялся за отцовский «Киев». Помню все свои фотоаппараты. Более того, помню, когда и где я с ними работал. Даже первые пленки все сохранились.
|
- |
Сразу ясно, что человек занимается любимым делом. |
- |
Это главное для фотографии. Любить жизнь, любить себя, любить окружающих. Только так начинаешь замечать то, чего не замечают другие. Смотреть и видеть. А дальше: кадрировать, вычленять из общего самые яркие картинки.
| |