Огни большой елкиАвтобус "Черкассы-Киев" пришел точно по расписанию. Из него вышел, подталкиваемый сзади остальными пассажирами, маленький сморщенный старичок с всклокоченной бороденкой и котомкой в руках. Он близоруко огляделся, не спеша прошаркал к трамвайной остановке. Ветер разгулялся вовсю, и за неимением снежинок, кружил в воздухе давным-давно опавшие листья. Этот грустный танец пожухлой листвы никак не походил на запланированную по календарю предновогоднюю снежную круговерть. О том, что через пару дней наступит праздник, намекали разве что нарядные елки в витринах магазинов. На остановке ждала трамвая миловидная дамочка. От нечего делать она достала свой мобильник и рассеянно тыкала пальцем в кнопки аппарата. Из состояния задумчивости ее вывело тихое покашливание за спиной:
- Извините, уважаемая, а как мне проехать к главной елке?
- В каком смысле - "главной"? - не поняла дама, - выражайтесь яснее, мужчина. - Извините, давно в городе не был, совсем здешние порядки забыл. Мне надо доехать туда, где стоит самая главная елка страны.
- Далековато это будет, дедушка. Сначала на трамвае, потом на метро. До станции "Крещатик".
Дед пожевал беззубым ртом, присел на лавочку, а свой мешочек аккуратно пристроил рядышком.
- Успеть бы на елку, детишек поздравить надобно, - обратился к женщине старичок, приглашая к беседе.
- Вы к внукам приехали? - довольно равнодушно поддержала разговор дамочка, продолжая играть с мобильником.
- Да нет, я ко всем приехал. Понимаешь, я - Дед Мороз.
- Да ну? - оторвалась от своей игрушки собеседница. В глазах ее загорелись веселые искорки, уже готова была сорваться с языка ехидная шуточка, но тут подоспел трамвай. Дед, кряхтя и охая, залез в вагон. Был час "пик", народу в салоне - битком. Когда трамвай, трогаясь с места, резко дернулся, дед потерял равновесие и навалился на группку подростков.
- Эй, старый, держаться надо! - закричал тинейджер, отталкивая деда. Дед полетел по салону в обратном направлении и затормозил на груди пышнотелой брюнетки.
- Отвали от меня! - взвизгнула та. - Сейчас как двину - мало не покажется. - Извини, деточка, не удержался, - принялся оправдываться дед.
- Где ты тут деточку нашел! - бюст брюнетки изготовился к стремительной атаке, - меньше телевизор по ночам смотри, нимфоман несчастный.
Трамвайная сварка начинала набирать обороты. Тут в разговор встряла давешняя дедова собеседница:
- Да не трогайте вы его. Он, того…. - дама с мобильником скорчила многозначительную гримасу, - он, это…. Дед Мороз!
Подростки дружно загикали:
- Ой, не могу! Ты часом не из Лапландии к нам пожаловал?
- Зачем же из Лапландии? - голос старичка еще дрожал от недавнего стресса, - я с хутора, с Ковтунивки приехал. - Ты что, не в курсе, что Санта-Клаус только в Лапландии живет? - продолжали потешаться подростки, - телевизор надо смотреть, дедуля!
- Да отстаньте вы от человека, - возмутилась сидевшая рядом пенсионерка. Тут (очень вовремя) трамвай остановился.
- Пойдемте, мужчина, я вам покажу, где вход в метро.
В метро дед запутался. Он нервно бился о турникет, не желавший пропускать его на платформу. Дежурная по станции была явно не в духе:
- Ты куда прешь, старый? Жетон сначала опусти в турникет, понимаешь? Жетон! - Извини, детка, я Дед Мороз, первый раз на метро катаюсь…
- Бомж ты, а не Дед Мороз! - рявкнула дежурная. Она уже хотела вызвать милиционера, но в последний момент сжалилась:
- Ладно, иди так.
Сев вагон, дед, прижимая к себе котомку, съежился на сидении. Наконец объявили нужную станцию. Стать на ступеньки эскалатора, поднимающегося вверх, ему удалось только с третьей попытки. Сзади напирала толпа, понося незадачливого пассажира обидными словами. Но он смиренно помалкивал, решив, что называть свое имя в данной ситуации, пожалуй, не стоит. В конце концов, двое дюжих мужиков, взяв его под локотки, аккуратно перенесли тщедушное тельце на ступеньки эскалатора. С облегчением покинув метрополитен, старичок оказался на Крещатике. На середине площади, сверкая разноцветными огнями, стояла огромная елка. А вокруг нее, плотным кольцом, расположились Деды Морозы всех форм и мастей. Были тут и традиционные, славянские, с длинными окладистыми бородами. И американизированные, на манер Санта Клауса, одетые в куцые красные курточки. Детишки весело суетились вокруг, выбирая Деда на свой вкус.
Наш старичок, облегченно вздохнув, потрусил к елке. Первому же встречному ребенку он улыбнулся широкой улыбкой:
- Здравствуй, малыш, давай знакомиться, я - Дед Мороз!
Мальчик оценивающе на него посмотрел:
- Врете вы все, что я, Дед Мороза никогда не видел, что ли?
Улыбка начала медленно сползать с лица несчастного старичка. Он неуверенно спросил:
- А где же ты его видел?
- А вот это кто, по-твоему? - мальчишка сделал широкий жест в сторону белобородых.
- Ну, разве же они настоящие? - ласково улыбнулся дед.
- Конечно, ненастоящие. Они - его клоны. А ты вовсе на них не похож!
И мальчишка удалился, неся на своем лице грустную улыбку умудренного жизнью человека.
К разговору уже какое-то время прислушивался один из клонированных Санта-Клаусов. Теперь он подошел поближе и прошипел деду в самое ухо:
- Топал бы ты отсюда, старый. Не видишь, что ли: люди деньги зарабатывают, а ты тут под ногами крутишься, бизнес портишь.
Дедок отошел в сторону. Губы его дрожали, с ресниц скатилась одинокая старческая слезинка.
- Знаешь, а ты больше похож на Деда Мороза, чем эти наряженные болваны, - совсем рядом раздался голосок. Старичок повернулся и увидел стоящую рядом девицу лет шестнадцати. Меньше всего она походила на хорошую девочку, которая чистит по утрам зубы и слушается старших. На голове - разноцветные прядки всех оттенков радуги, под челкой - густо обведенные синей тушью глаза. Но сами глаза сияли такой небесной голубизной и доверчивостью, что дед сразу проникся симпатией к девочке.
- А еще ты похож на моего дедушку, - продолжала девчушка, - у него тоже была зимняя шапка в виде издохшего на голове зайца. Но зато он мне всегда конфеты покупал и сказки рассказывал. А еще мы с ним всегда вместе ходили на луг, кузнечиков ловили, - голос девочки дрогнул, она замолчала.
- А знаешь, у меня тебе подарок есть, внученька, - ласково произнес Дед Мороз. Он потянул за веревочку, развязывая котомку. Она раскрылась и… от удара яркого луча света площадь залило разноцветным сиянием. Оно переливалось всеми красками радуги, играя солнечными лучиками, отражаясь на лицах собравшихся, тут, на площади. И - странное дело! - лица вдруг просветлели. Злость, усталость, раздражение на какой-то миг отступили и каждый подумал: "Как, все-таки, здорово жить на свете!" И пожелал ближнему мира и добра.
PS На следующий день в прессе промелькнуло сообщение о том, что стараниями городских властей накануне был устроен фейерверк возле главной елки страны. Особо отмечался тот факт, что мероприятие состоялось благодаря новейшим заморским пиротехническим разработкам. Но Дед Мороз эту новость не прочитал: накануне автобус "Киев-Черкассы" умчал его домой, в родную Ковтунивку, куда столичная пресса не доходит…
Да, и зачем?
