— Впервые я столкнулась с проблемой СПИДа в 1991-м году. Я тогда преподавала в медучилище и дополнительно вела кружок инфекционных болезней для студентов. Случайно познакомилась в инфекционной больнице со своей коллегой, — тоже учительницей, — у которой обнаружили ВИЧ. Сложно передать ту степень одиночества и безысходности, которую испытывает человек, оказавшийся за пределами здоровой жизни. Первое, что сделала — подписалась на журналы по проблеме; вместе со студентами мы готовили лекции, посвященные заболеванию. Это были 1992-94 года, в Украине тогда еще не было социальных служб. Они появились только в 1996, когда мы с учениками уже успели развернуть мас-штабную кампанию по просвещению населения о вопросах ВИЧ/СПИДа.
-
Что изменилось за 10 лет работы?
-
Сейчас это кажется наивным и смешным, но десять лет назад я ходила по школам, устраивала открытые уроки по теме СПИДа и участвовала в родительских собраниях. Таких активистов в Киеве было всего несколько человек. Мы получали информацию из Всемирной организации здравоохранения и всячески пытались донести ее до общественности. Сейчас существует целая сеть социальных служб. Из заметных успехов — теперь с нами охотно сотрудничают даже правоохранительные органы.
-
В смысле, милиция доставляет к вам потенциальных пациентов?
-
Нет, конечно! Лечение, как СПИДа, так и наркозависимости в Украине не является принудительным. Так что мы можем помочь лишь тем, кто согласен принять помощь. В то же время, соцработник не должен ждать, пока к нему придут на прием. В числе последних совместных проектов «Социотерапии» и благотворительного фонда «Дроп ин Центр», занимающегося реабилитацией потребителей наркотиков, — сотрудничество с районными криминально-исполнительными инспекциями. Речь о работе с условно осужденными. Человек приходит на отметку и, кроме инспектора, общается и с соцработниками. Более того, если кто-то не явился, именно социальный работник отправляется по адресу, выясняя, в чем причина, и старается помочь.
-
Насколько я знаю, социально неблагополучные люди весьма неконтактны. Как вам удается находить с ними общий язык?
-
Это, действительно, очень закрытая категория людей. Легче всего они общаются с теми, у кого была такая же проблема, и кто смог от нее избавиться. Так же, как дети лучше воспринимают то, что слышат от сверстников, чем постулаты взрослых. Методика образования по принципу «равный-равному». К работе привлекаются бывшие потребители наркотиков. В мире давно признано, что это лучший способ профилактики и борьбы с наркоманией. Кстати, руководители «Дроп ин Центра» и многие из его работников в прошлом увлекались наркотиками, однако смогли от этого избавиться.
-
Существует распространенное мнение, что наркомания неизлечима. Что вы можете сказать, как врач, по этому поводу.
-
Только то, что я поддерживаю отношения со многими людьми, которые полностью ушли от этого. Некоторые стали активистами борьбы с наркозависимостью. Знаю и тех, кто сумел справиться с бедой без медикаментозного вмешательства. Благодаря собственной силе воле. Главное, чтобы переломный момент проходил в изоляции, вне прошлого круга общения. Тогда, с помощью близких и психолога, все становится возможным.
-
Кстати, как вы считаете, должен ли социальный работник обладать навыками психоанализа?
-
Думаю, иногда достаточно иметь навыки консультирования и быть просто открытым, общительным человеком (необязательно психологом). Социальное сопровождение включает не только непосредственную работу с людьми, но помощь в восстановлении утерянных документов, решении разнообразных чиновничьих проблем. Или присутствие на реабилитационных занятиях, когда пациенты рисуют и занимаются аутотренингом, возвращая реальное ощущение жизни.
-
Описываемая работа относится к тем, кто осознанно решил избавляться от зависимостей. А как же остальные, неужели остаются за бортом?
-
Для тех, кто пока не готов бросить наркотики, существует программа снижения вреда. Основная задача: если не избавить пациентов от беды, то, как минимум, обучить делать это с наименьшим ущербом для здоровья. С тем же ВИЧ/СПИДом, например, ситуация начнет улучшаться (эпидемия пойдет на спад) лишь после того, как профилактической работой будет охвачено 60% целевой аудитории. Пока же в месяц регистрируется около тысячи новых случаев заболевания. Работы — непочатый край!
-
Куда может обратиться человек, у которого возникли социальные проблемы? Где можно узнать адреса кабинетов доверия?
-
Эту информацию могут дать в справке горздрава. Телефоны «горячих линий» несложно найти на плакатах социальной рекламы, размещенных в метро. Телефон «Дроп ин Цента»: 272-33-59. Бесплатный телефон доверия: 8-800-500-45-10. В крайнем случае, обращайтесь к людям, на одежде которых заметите красную ленточку в виде петельки — знак солидарности и поддержки ВИЧ-инфицированных и больных. Свою я впервые надела в Ирландии, куда ездила на конференцию. Довольно забавный случай. Это было давно и значение символа мне было неизвестно. Обратив внимание, что все участники встречи носят ленточки, уточнила: «Простите, у вас здесь все коммунисты?». Мне объяснили, что к чему. С тех пор свою ленточку практически не снимаю.
-
И последний вопрос. Понятие карьеры для социального работника весьма условно. Что назвали бы успехом вы?
-
Наверное, ни должности, ни регалии и ни количество загранпоездок. Скорее всего то, сколько людей он вернул к активной жизни. С каждым пациентом (мне привычнее этот термин) приходится долго работать. Получается, что судьбу каждого прослеживаешь от и до.
